Автор: Шэрон Бензони

Аккра – рынок Кантаманто снова в деле. Всего три месяца только груда камней оставалась на месте большого, всеми любимого рынка, где продавалась, в основном, одежда секонд-хэнд, импортируемая из США, Европы и Китая. Рынок, похожий на запутанный лабиринт из лотков, сравняли с землей пожары и правительственные грузовики для сноса. Страдания людей были почти осязаемыми; источник средств к существованию был уничтожен в одночасье, и никто не мог быть уверенным в собственном будущем.

“Yen ko village,” – пожала плечами одна женщина два месяца назад, когда я спросила, что она будет делать, если рынок не откроется вновь. То, что означают эти слова – “_мы бы пошли в деревню_”, – было бы равносильно обращению к скудным ресурсам их уже и без того изнуренных тяжелым трудом сельских семей. Это крайняя мера, признание поражения.

Сейчас, однако, Кантаманто – снова коммерческий комплекс. Деревянные конструкции – простые столы с рамками для выставления лучших товаров – выстроились длинными рядами. Красные зонтики укрывают торговцев от жары, бросая пятна тени на неровную землю. Два месяца назад я могла пройти относительно прямым маршрутом до дальней стены, пробираясь через булыжники, а сейчас я, как обычно, заблудилась в бесконечных рядах. Но никогда еще потеряться не было так приятно.

Эрик Квеси, с которым я познакомилась в мае, когда он стоял на голой земле на том месте, где когда-то находился его магазин, тоже снова в деле. На этой неделе я бродила по рядам, выискивая его; в конце концов, он сам меня окликнул: – «Подруга!» Он стоял около нескольких стопок одежды Dickies. Он и еще десять мужчин, по его словам, объединили свои ресурсы, чтобы оплатить длинный стол, на котором они сейчас выставляют свои товары. “Каждый занял то же самое место, что и раньше”, – говорит он, указывая на остальной рынок. То, что 15 000 торговцев смогли практически идеально воссоздать огромный рынок в его первозданном виде – значительное достижение.

По словам Эрика, импортеры, с которыми он имеет продолжительные отношения, дали ему больше товаров для продажи в кредит. Он будет постепенно расплачиваться с кредиторами за эти товары, и товары, утраченные при пожаре. Но он и его коллеги-торговцы все еще находятся в неизвестности, и об этом факте они не забывают. Их судьба находится в руках у тех, кто принимает политические решения.

Происшествие в Кантаманто вызвало бурю противоречий, в особенности после того, как еще несколько пожаров на рынках в Аккре и Кумаси, втором по величине городе Ганы, способствовали развитию теорий заговора. Местное правительство, Правительство Метрополии Аккра, было вынуждено отказаться от своего предполагаемого вступления во владение Кантаманто, так как оказалось, что государственное Министерство транзита и дорог предъявило претензию на землю. Город предложил построить железнодорожную станцию на той земле, которая была выделена для этой цели много лет тому назад, несмотря на то, что с торговцами подписан 50-летний договор аренды, и они коллективно платят за землю 30 000 ганских седи в год, по словам Эбана Офори, вице-председателя Ассоциации торговцев Кантаманто.

Некоторые поддержали эту идею, аргументируя это тем, что Гане функционирующая железнодорожная система нужна больше, чем Кантаманто, а торговцы могли бы передислоцироваться в какое-то другое место в городе. И предложения об “ультрасовременном торговом комплексе” встретили одобрение со стороны некоторых людей, которые считают, что такие рынки как Кантаманто являются антисанитарными, неорганизованными и непривлекательными, как прыщ на свежем лице Аккры. Другие же встали на защиту торговцев. Хорошая новость состоит в том, что, кажется, происходят публичные дебаты, и голоса торговцев, хотя и не всегда доминирующие, несмотря на их опасения, не полностью потонули в общем шуме.

Офори говорит, что торговцы, которых он представляет, в принципе, согласны с идеей построения современного рынка. “Но мы говорим, что можем сделать это сами”, – заявляет он. “У нас есть деньги, банки, а также другие люди, которые могут нам помочь”. Это желание сделать все самостоятельно исходит из стремления предупредить коррупцию и исключение, которое, по их опасениям, может случиться в проекте, возглавляемом государством. “У меня на столе имеется около четырех предложений”, – говорит он мне, от компаний частного сектора, заинтересованных в работе с ними. Эрик, чья энергия и оптимизм, кажется, отражают возрожденные надежды неформальных торговцев, говорит: “Я счастлив, что нахожусь здесь. С течением времени, я надеюсь, все будет нормально, если только они дадут нам шанс остаться здесь”.

Тем временем, по его словам, материализовалась ощутимая поддержка частного и государственного сектора. Министерство половых вопросов, защиты детей и социального обеспечения Наны Ойе Литур предоставило финансовые гранты для женщин-торговцев, чтобы они снова смогли встать на ноги. Организации микрокредитования и НПО предложили небольшие займы и гранты. Когда я спросила его о том, почему торговцы осуществляют деятельность на рынке, несмотря на отсутствие официальной санкции, он ответил: “Жизнь такова. Необходимо планировать… Женщины продавали, чтобы заработать на хлеб насущный. Это жизнь. И это хорошо”.

Офори отмечает, что крах рынка Кантаманто негативно повлиял на всю страну. “Мы не можем так много покупать”, – говорит он. Импортеры остались с кипами непроданного товара. Кантаманто также производит доход для иностранных государств, из которых происходит импорт, по его словам. “Если товары не приходят, это влияет на всех. Не Гана терпит убытки, а весь мир”.

Источник: www.nextcity.org

Шэрон Бензони – Неформальные городские диалоги

Фото 1 – Торговец Стивен Увусу в своем обувном магазине в Кантаманто
Фото 2 – Торговец по имени Джеймс среди своего товара в Кантаманто
Фото 3 – Несмотря на то, что рынок сгорел дотла в прошлом году, сейчас он возродился, но будущее его остается неопределенным
Фото 4 – Принц, торговец на рынке, прибирается на своем лотке